Жил на свете хороший человек, и замечательная художница.
Ольга Морева и ее работы
Я хочу рассказать о ней – о моей самой лучшей подруге детства, несравненной художнице и рукодельнице.
Это был замечательный во всех смыслах слова человек – художница-золотошвейка, мастер золотного шитья, человек, рядом с которым всегда было всем тепло и светло, замечательный друг, светлая личность – Ольга Ивановна Морева. Тяжелый наследственный недуг – сколиоз четвертой степени, деформировавший все ее органы, никак не отразился на ее солнечном характере, но способствовал развитию сердечной и легочной недостаточности – и 10 лет назад Ольга от нас ушла. Ей было только 45 лет.
Мы с Ольгой и ее работами
Мы жили совсем рядом в Царицыно – наш дом был по адресу Ремесленная 11, а дом Соломиных – Ремесленная, 8. Оля была старше меня на 28 дней – ее день рождения был 6 марта. Царицынская ребятня целыми днями носилась по улицам и паркам, и главной заводилой всех игр – в штандар и вышибалу, в классики и в «десяты» - была Оля Соломина. Ну и что, что у нее горбик, и на физкультуру она не ходит, потому что носит корсет – зато как ловит «свечки», в вышибалу, никто так ловко не прыгает в классики, и никто так метко не бросает мяч, и так ловко не лазает по заборам! А как она рисует, как шьет, вяжет и вышивает! И затейница какая – все время выдумывает новые игры.
Шло время – ломали царицынские дома – и переезжает семья Соломиных в Чертаново, а семья Логвиновых – в Нагатино. Но удивительное дело – несмотря на то, что мы жили теперь поодаль, учились в разных школах, обзаводились новыми друзьями – наша дружба только крепла. Начали появляться у нас кавалеры – Ольга, несмотря на физический недуг, отбоя не знала от поклонников, которые смотрели не на ее фигуру, а в добрые смеющиеся глаза. Дело доходило до настоящих поединков!
Но на ее фигуру и вторую группу инвалидности смотрели члены приемных комиссий в вузах – и ее, почти отличницу, откровенно валили на экзаменах. Что же, во ВНИИ «Альтаир», где главным конструктором был мой отец, всегда требовались умелые точные руки и светлая голова для «разводки печатных плат», а также были филиал МИИЭРА (Института радиоэлектроники, автоматики и вычислительной техники) – и через пять лет мы поздравляли инженера Ольгу Ивановну Мореву. Да, к тому времени, она была уже Моревой и матерью четырехлетнего Алешки. Пока ее кавалеры спорили и разбирались, она в 19 лет подхватила по пути на дачу машиниста тепловоза Колю Морева – и шла с ним до мая 2001 года.
Свою любовь к вышивке и шитью Ольга унаследовала от матери (к сожалению, от матери, Надежды Федоровны, она унаследовала и свой недуг) и бабушки, золотые руки были и у ее отца. Какие чудеса выходили из рук членов этой семьи! Больше всего на свете Ольга любила вышивать, но чувствовала некоторый недостаток образования в этой области.
Наступили 90-е годы. К этому времени Ольга перешла работать в другой НИИ, поближе к дому. И тут ей на глаза попалось объявление о выставке учащихся курсов художественной вышивки при Центральном Доме художника – и Ольга с Колей отправляются туда, а хитрый Коля прихватывает тайком и Ольгины работы. И надо же быть такому совпадению – в этот день там была руководительница курсов, которая, увидев Ольгины работы, тут же зачисляет ее на второй год обучения.
Приступает Ольга к учебе – а на эти курсы постоянно приходили представители художественных салонов – и сразу же за ее работами выстраиваются очереди. А на дворе стоят суровые 90-е годы с невыплатами зарплат – и Ольга, махнув рукой на работу инженера, уходит из НИИ, и целиком отдается творчеству, тем более что заказчики, встали в очередь за ее работами.
Ольга и Николай Моревы. Первая большая выставка Ольгиных работ - иконы, рушники, - все ее творчество
И в один прекрасный день на занятия приходит женщина, которая оказалась преподавательницей курсов ЗОЛОТНОГО (не золотого) шитья. Глянув на Ольгины работы, она сказала, что если она пожелает и сможет сдать задания за первый курс, то ее возьмут сразу на второй. Техника шитья в корне отличалась от привычной, Ольгина речь запестрела словами «клопчек», «в раскол», «прикреп» - она блестяще за месяц справляется с заданием, на которое у остальных ушел год – и начинает шить (именно шить, а не вышивать) иконы. На ее работах шито все – и лики и фон.
Труд нелегкий, особенно с Ольгиной больной спиной, но на помощь приходит муж, сконструировавший всевозможные приспособления, облегчающие работу.
Ольга за работой
. Ольга разрабатывает собственные методики шитья, пишет статьи, становится членом Международной федерации художников IFF ЮНЕСКО и преподавателем Государственной академии славянской культуры (занятия проходят у нее дома, в маленькой двухкомнатной квартирке). Она едет со своими работами во Францию, Бельгию, Италию, две ее иконы – в личной коллекции патриарха, ею интересуется телевидение и пресса, для юбилейного пушкинского альбома «Душа в заветной лире» Ольга создает портрет митрополита Иллариона. Всего она успела создать 38 икон. На ее лице мы никогда не видели уныния, она всегда излучала доброту и веселье, очень любила путешествовать – и в Крым, и на Кавказ, носилась, как заводная по Риму, Брюсселю и Парижу, очень любила своего мужа и сына, невестку Свету и кошку Мусю. Очень она любила и все игры на телевидении, в которых участвовала я – и на многих наших кассетах вперемежку были записаны сюжеты об Ольге Моревой – и игры с участием Ларисы Логвиновой. И была у нее еще слабость - обожала она игры с фишками вроде "С утра до вечера", "Приключения Мюнхаузена", в домино, в карты, а из Германии в начале 80-х я привезла ей набор для игры в кости - и когда мы собирались вечером в Ольгиной кухне, то слышались веселые возгласы: "Фулл! Стрит! Флеш-рояль!" - и наши мужчины, как правило оставались в проигрыше - Ольга и здесь была асом!
Вот некоторые из ее работ:
Ангел-хранитель
Богоматерь
Великомученица Татиана (правильно именно так)
Дети на Ольгиной выставке
В январе 2001 года Покровский монастырь, что рядом с Коломной заказал Ольге и ее ученицам большую работу – плащаницу. Ольга взялась за нее с энтузиазмом, но спустя два месяца обрушился грипп, осложнившийся воспалением легких. Из-за сколиоза у нее были деформированы все внутренние органы, и в первую очередь – легкие.
9 мая она встретила меня словами: «Как ты долго ко мне ехала…»
12 мая 2001 года ее не стало.
Неоконченная плащаница сейчас в монастыре – в пяльцах с воткнутой иглой.
