Я только вставила ключ в замок квартиры на Ягодной улице – на весь этаж истошное «Мя-я-я!!!» - и белый комок катится мне под ноги. Голодная, хотя корма оставила более, чем достаточно – прошлый раз такого аппетита не было, а сейчас
Аппетит у короля,
Ох, велик, тра-ля-ля!
Очень любит кушать он,
Целый день на кухне звон!
Вижу, что вылизаны все мисочки и банка из-под кошачьих консервов.
- Малышка, я принесла тебе кучу пакетиков. Специально отбирала в «Бетховене» для пожилых стерилизованных кошек. Там были страшно удивлены – я же у них обычно для птичек покупаю.
Но ей сейчас нужно потереться об ноги, приласкаться. Йогут и корм – это хорошо, но погладь, приголубь
Ленусик на проводе.
- Поговори со своей красавицей!
Недаром же Ленусик ездила из санатория на экскурсию в музей Куприна. Сцена про кошку Ю-ю повторяется во всей красе!
«Ю-ю с отъездом двух своих друзей — большого и маленького — долго находилась в тревоге и недоумении. Ходила по комнатам и все тыкалась носом в углы. Ткнется и скажет выразительно: «Мик!» Впервые за наше давнее знакомство я стал слышать у нее это слово. Что оно значило по-кошачьи, я не берусь сказать, но по-человечески оно ясно звучало примерно так: «Что случилось? Где они? Куда пропали?»
И она озиралась на меня широко раскрытыми желто-зелеными глазами; в них я читал изумление и требовательный вопрос.
Жилье она себе выбрала опять на полу, в тесном закутке между моим письменным столом и тахтою. Напрасно я звал ее на мягкое кресло и на диван — она отказывалась, а когда я переносил ее туда на руках, она, посидев с минутку, вежливо спрыгивала и возвращалась в свой темный, жесткий, холодный угол. Странно: почему в дни огорчения она так упорно наказывала самое себя? Не хотела ли она этим примером наказать нас, близких ей людей, которые при всем их всемогуществе не могли или не хотели устранить беды и горя?
Телефонный аппарат наш помещался в крошечной передней на круглом столике, и около него стоял соломенный стул без спинки. Не помню, в какой из моих разговоров с санаторией я застал Ю-ю сидящей у моих ног; знаю только, что это случилось в самом начале. Но вскоре кошка стала прибегать на каждый телефонный звонок и, наконец, совсем перенесла свое место жилья в переднюю.
Люди вообще весьма медленно и тяжело понимают животных: животные — людей гораздо быстрее и тоньше. Я понял Ю-ю очень поздно, лишь тогда, когда однажды среди моего нежного разговора с Колей она беззвучно прыгнула с пола мне на плечи, уравновесилась и протянула вперед из-за моей щеки свою пушистую мордочку с настороженными ушами.»
И Малышка также тычется мордочкой в телефон. Но мурчалку выключает.
Справедливости ради, когда я возвращаюсь домой и вставляю ключ в дверь, из-за двери раздаётся недовольное чивиканье и цоканье на два голоса. «Опять к кошке ходила, а нас бросила!»